Город Гоголя и Салтыкова-Щедрина

Серый наш город, тусклый. Чиновничий. Город Гоголя и Салтыкова-Щедрина – с чиновничьим произволом и рабской покорностью. Чуть мысль живая загорится – сразу её под бюрократический каток: забить-законопатить циркулярами, чтоб в другой раз измышлять неповадно было. Люди – забитые, потухшие, разуверившиеся, привыкшие тянуть свою лямку…

Помнится, лет пять назад приезжал в наш город на научную конференцию один искусствовед. Поделился со мной впечатлением об Омске. «Что за люди у вас такие странные? – говорит. – Излишне робкие какие-то… Задаю вопрос – тишина… Сидят пригнувшись, озираются. Ждут: пусть, мол, другой выскажется, а я отмолчусь… Хотя аудитория взрослая, солидная. Чего боятся? Непонятно... Или своего мнения нет»… Вот-вот, или «боятся», или «своего мнения нет». Это у омичей исконное, родное. Как уж тут не вспомнить премудрого пескаря?

…Можно сколько угодно говорить о преобразовании внешних условий существования – архитектуры, ландшафта и т.п. Пока не наступят изменения в сознании людей, ничего не получится. Чтобы получилось что-то, каждый должен выползти из своей раковины…